Сегодня я хочу поделиться с вами тем,
что случилось со мной
около четырёх недель назад.
Мне были сказаны слова, которые,
я думала, никогда не услышу
от другого человека.
И те слова разбили мне сердце.
И в то же время они доверху
наполнили его надеждой.
И весь этот опыт возобновил
мою приверженность
идее, которой я сегодня
пришла поделиться с вами.
Знаете, я всем говорю,
что я преследуемый человек.
Меня преследуют невозможные истории,
история за историей за историей
за историей
о молодых людях, моих людях, людях, как я,
умирающих в океане, прямо сейчас,
лежащих на дне океана
в качестве корма для рыб.
Вы правда думаете, что это лучшее,
на что мы способны?
Служить кормом для рыб?
И для тех из них, кто
пытается мигрировать в Европу, —
потому что речь именно об этом:
они пытаются мигрировать в Европу
в поисках работы,
пересекая Либию.
Вы знаете, что случается с нами, когда
мы пытаемся пересечь Либию
и попадаем там в ловушку?
Нас продают как рабов.
За 300 долларов, иногда,
может быть, за 500 долларов.
Иногда я слышу истории о телах,
выпадающих из самолёта.
Кто-то спрятался в шасси самолёта
или в грузовом отсеке самолёта,
и затем их находят
замёрзшими до смерти.
Разве вас бы это не преследовало,
как меня, когда с малых лет
вы слышите истории,
которые повторяют себя
снова и снова и снова?
Разве вас бы это не преследовало?
Это мой случай.
И знаете, вместе с тем,
как умирают мои люди,
моя культура тоже умирает.
Вот, я это произнесла.
Потому что наша культура,
видите ли, ниже рангом,
что означает, что всё, что
приходит от нас, недостаточно хорошо.
Но знаете, в моей ситуации,
и потому что я была воспитана в духе
«Критикуйте, творя» — это Микеланджело.
Мой отец говорил: «Не приходи
ко мне с проблемами,
пока не придумаешь пару
альтернативных решений
не обязательно правильных,
я просто хочу знать,
что ты что-то придумала».
Моё отношение к жизни такое: если
что-то не так, найди способ это исправить.
И вот почему я начала бизнес,
который начала, —
это потребительские бренды,
включающие в себя лучшее
из моей Африканской культуры.
И то, что я делаю, всё в упаковке,
на уровне мировых стандартов XXI века,
и я поставляю это на один
из самых требовательных рынков в мире,
на американский рынок.
Первой была компания
по производству напитков,
вторая — компания по уходу за кожей,
третья стартует в следующем месяце,
и все они в этом похожи.
Почему же эти люди покидают страну?
Они уезжают, потому что у них нет работы.
Они уезжают, потому что там,
где они есть, нет работы.
Так что...
Бедность, действительно обрушивающаяся
на их, — основная причина их отъезда.
Почему же люди бедны?
Люди бедны, потому что у них нет денег.
Нет денег, потому что
нет источника дохода.
А у большинства из нас
какой источник дохода?
У большинства из нас какой
источник дохода, какой, скажите?
Рабочие места, спасибо.
Откуда появляются рабочие места?
Появляются откуда?
Бизнес, спасибо.
Итак, если рабочие места это то,
что решает вопрос бедности,
а рабочие места появляются от бизнеса,
вы не думаете —
особенно, они появляются от маленьких
и средних предприятий, МСП, —
вы не думаете, хотя бы на секунду,
что нам следует сосредоточиться на том,
чтобы облегчить предпринимателю
старт и запуск своего бизнеса?
Вы не думаете, что это имеет смысл?
Почему же, когда я смотрю на
рейтинг показателя «Ведение бизнеса»
Мирового Банка,
который ранжирует все страны в мире,
исходя из того, насколько легко
или сложно создать компанию,
вы мне скажите,
почему африканские страны —
все 50 из них —
преимущественно в конце этого списка?
Вот почему мы бедные.
Мы бедные, потому что
это буквально невозможно
вести бизнес в таких странах, как наши.
Но я вам скажу, что это
в реальности означает
для такого человека как я.
У меня есть производство в Синегале.
Вы знали, что за сырьё,
которого я не нашла в стране,
я должна заплатить 45-процентный
тариф на всё, что ввозится?
45-процентный тариф!
Вы знаете, что даже при поиске
мелкого картона
для отправки моей
конечной продукции в США
я не могу найти новый, готовый картон?
Невозможно. Почему?
Потому что дистрибьюторы
не приедут сюда,
чтобы начать свой бизнес,
так как это тоже не имеет смысла.
Поэтому сейчас мне нужно
собрать на 3 000 долларов картона
на моём складе, чтобы у меня был картон,
и кстати, его не доставят
ещё как минимум пять недель.
Правда в том, что мы задушены самыми
абсурдными законами среди известных.
Вот почему мы не можем вести бизнес.
Это как плавание через патоку.
Итак, что с этим можно сделать?
Я сказала вам сегодня, что мне были
сказаны слова, что запали мне в душу.
Я объясняла эти же вещи
моим сотрудникам в Синегале.
И одна из них начала плакать —
её зовут Яхара.
Она начала плакать.
Я спросила: «Почему ты плачешь»?
Она сказала: «Я плачу,
потому что я поверила —
нас всегда представляли
как бедных людей, —
и я поверила, что, может быть,
мы действительно ниже рангом.
Потому что как иначе объяснить,
что мы всегда в просящей ситуации»?
Вот что разбило мне сердце.
Но в то же время она сказала —
а я объяснила ей так же,
как только что объяснила вам, —
она сказала: «Но сейчас, я понимаю,
что проблема не во мне.
Среда, в которой я живу, —
вот моя проблема».
Я сказала: «Да».
И это вселило в меня надежду —
что как только люди поймут это,
они изменят свой взгляд на жизнь.
Итак, что мы можем предпринять?
Если рабочие места это решение,
вы не думаете, что нам следует упростить
бизнес-среду во всех тех странах?
Вы так не думаете?
И вместе с вами,
мне бы хотелось для всех ваших друзей
из тех 50 стран,
что в конце того списка,
сделать ту же вещь.
Вы сделаете это, мы сделаем остальное.
Я выполняю мою часть игры,
а что делаете вы?
(Аплодисменты)
Что делаете вы?
(Аплодисменты)
Что делаете вы?
(Аплодисменты)
А что до вас, присутствующих
в этой комнате,
я оставлю вас с двумя указаниями.
Включайтесь в игру.
И способ включиться в неё —
это обучать себя,
просвещать своё окружение
и поддерживать решения
в области электронного правительства.
Он сказал: «О, коррупция,
как нам бороться с коррупцией»?
Собственно говоря, я здесь,
чтобы рассказать вам
что вы можете сделать это
одним взмахом пера.
Вам не нужно, чтобы кто-то
говорил вам, когда и как это сделать.
Одна единственная вещь,
которую вы можете сделать сами,
так сделайте это.
Или не приходите и не говорите мне,
что вы хотите бороться с коррупцией.
Вы и ваши 50 друзей из других 50 стран,
что в конце того списка.
Вот как нужно бороться с коррупцией.
Если бы с меня брали только пять
процентов за провоз моих вещей в страну,
за мое сырьё,
вместо 45 процентов,
вы правда думаете, что
я пошла бы давать взятку?
Вот что кормит коррупцию.
Плохие законы, наборы ужасных,
абсурдных законов.
(Аплодисменты)
Правильно?
(Аплодисменты)
Вы хотите бороться с коррупцией?
Вот что нужно делать.
И ещё раз, помните,
вам не нужно никого ждать.
Вы можете сделать это сами.
Если только вы не скажете мне,
что у вас нет суверенитета,
но это уже совсем другая проблема.
Отсюда, у меня есть
простые слова для наших «лидеров».
Это может пойти двумя путями.
Это может пойти скверным путем,
потому что нас сотни
миллионов молодых людей
выходящих в жизнь прямо сейчас, здесь,
и если у них не будет
перспективы в жизни,
они пойдут на революцию.
Они будут искать насилия.
И никто из нас этого не хочет.
Никто, никто из нас.
Это один путь развития.
Второй путь развития такой:
всё разрешится мирно, продуктивно,
и всё будет хорошо,
вы сделаете то, что нужно сделать,
и уйдёте с моего пути,
вы дадите людям, как я, делать нашу
работу, мы создадим рабочие места,
и тогда Африка станет
очень преуспевающей страной,
какой она создана быть
и должна была быть уже давно.
Если так произойдёт, все будут
счастливы, и мы будем жить дальше.
Существуют два пути —
выбери насилие или выбери
спокойный, продуктивный путь.
Я хочу спокойный, продуктивный путь.
Никому из нас не следует
даже пытаться думать
о том, что может случится,
если мы ему не последуем.
Пожалуйста.
Время пришло.
Такую картину — процветание,
счастье, людское благополучие —
вот что я вижу, если
мы сделаем нашу работу.
Спасибо.
(Аплодисменты)
Спасибо.
(Аплодисменты)