Сегодня я хочу поделиться с вами тем, что случилось со мной около четырёх недель назад. Мне были сказаны слова, которые, я думала, никогда не услышу от другого человека. И те слова разбили мне сердце. И в то же время они доверху наполнили его надеждой. И весь этот опыт возобновил мою приверженность идее, которой я сегодня пришла поделиться с вами. Знаете, я всем говорю, что я преследуемый человек. Меня преследуют невозможные истории, история за историей за историей за историей о молодых людях, моих людях, людях, как я, умирающих в океане, прямо сейчас, лежащих на дне океана в качестве корма для рыб. Вы правда думаете, что это лучшее, на что мы способны? Служить кормом для рыб? И для тех из них, кто пытается мигрировать в Европу, — потому что речь именно об этом: они пытаются мигрировать в Европу в поисках работы, пересекая Либию. Вы знаете, что случается с нами, когда мы пытаемся пересечь Либию и попадаем там в ловушку? Нас продают как рабов. За 300 долларов, иногда, может быть, за 500 долларов. Иногда я слышу истории о телах, выпадающих из самолёта. Кто-то спрятался в шасси самолёта или в грузовом отсеке самолёта, и затем их находят замёрзшими до смерти. Разве вас бы это не преследовало, как меня, когда с малых лет вы слышите истории, которые повторяют себя снова и снова и снова? Разве вас бы это не преследовало? Это мой случай. И знаете, вместе с тем, как умирают мои люди, моя культура тоже умирает. Вот, я это произнесла. Потому что наша культура, видите ли, ниже рангом, что означает, что всё, что приходит от нас, недостаточно хорошо. Но знаете, в моей ситуации, и потому что я была воспитана в духе «Критикуйте, творя» — это Микеланджело. Мой отец говорил: «Не приходи ко мне с проблемами, пока не придумаешь пару альтернативных решений не обязательно правильных, я просто хочу знать, что ты что-то придумала». Моё отношение к жизни такое: если что-то не так, найди способ это исправить. И вот почему я начала бизнес, который начала, — это потребительские бренды, включающие в себя лучшее из моей Африканской культуры. И то, что я делаю, всё в упаковке, на уровне мировых стандартов XXI века, и я поставляю это на один из самых требовательных рынков в мире, на американский рынок. Первой была компания по производству напитков, вторая — компания по уходу за кожей, третья стартует в следующем месяце, и все они в этом похожи. Почему же эти люди покидают страну? Они уезжают, потому что у них нет работы. Они уезжают, потому что там, где они есть, нет работы. Так что... Бедность, действительно обрушивающаяся на их, — основная причина их отъезда. Почему же люди бедны? Люди бедны, потому что у них нет денег. Нет денег, потому что нет источника дохода. А у большинства из нас какой источник дохода? У большинства из нас какой источник дохода, какой, скажите? Рабочие места, спасибо. Откуда появляются рабочие места? Появляются откуда? Бизнес, спасибо. Итак, если рабочие места это то, что решает вопрос бедности, а рабочие места появляются от бизнеса, вы не думаете — особенно, они появляются от маленьких и средних предприятий, МСП, — вы не думаете, хотя бы на секунду, что нам следует сосредоточиться на том, чтобы облегчить предпринимателю старт и запуск своего бизнеса? Вы не думаете, что это имеет смысл? Почему же, когда я смотрю на рейтинг показателя «Ведение бизнеса» Мирового Банка, который ранжирует все страны в мире, исходя из того, насколько легко или сложно создать компанию, вы мне скажите, почему африканские страны — все 50 из них — преимущественно в конце этого списка? Вот почему мы бедные. Мы бедные, потому что это буквально невозможно вести бизнес в таких странах, как наши. Но я вам скажу, что это в реальности означает для такого человека как я. У меня есть производство в Синегале. Вы знали, что за сырьё, которого я не нашла в стране, я должна заплатить 45-процентный тариф на всё, что ввозится? 45-процентный тариф! Вы знаете, что даже при поиске мелкого картона для отправки моей конечной продукции в США я не могу найти новый, готовый картон? Невозможно. Почему? Потому что дистрибьюторы не приедут сюда, чтобы начать свой бизнес, так как это тоже не имеет смысла. Поэтому сейчас мне нужно собрать на 3 000 долларов картона на моём складе, чтобы у меня был картон, и кстати, его не доставят ещё как минимум пять недель. Правда в том, что мы задушены самыми абсурдными законами среди известных. Вот почему мы не можем вести бизнес. Это как плавание через патоку. Итак, что с этим можно сделать? Я сказала вам сегодня, что мне были сказаны слова, что запали мне в душу. Я объясняла эти же вещи моим сотрудникам в Синегале. И одна из них начала плакать — её зовут Яхара. Она начала плакать. Я спросила: «Почему ты плачешь»? Она сказала: «Я плачу, потому что я поверила — нас всегда представляли как бедных людей, — и я поверила, что, может быть, мы действительно ниже рангом. Потому что как иначе объяснить, что мы всегда в просящей ситуации»? Вот что разбило мне сердце. Но в то же время она сказала — а я объяснила ей так же, как только что объяснила вам, — она сказала: «Но сейчас, я понимаю, что проблема не во мне. Среда, в которой я живу, — вот моя проблема». Я сказала: «Да». И это вселило в меня надежду — что как только люди поймут это, они изменят свой взгляд на жизнь. Итак, что мы можем предпринять? Если рабочие места это решение, вы не думаете, что нам следует упростить бизнес-среду во всех тех странах? Вы так не думаете? И вместе с вами, мне бы хотелось для всех ваших друзей из тех 50 стран, что в конце того списка, сделать ту же вещь. Вы сделаете это, мы сделаем остальное. Я выполняю мою часть игры, а что делаете вы? (Аплодисменты) Что делаете вы? (Аплодисменты) Что делаете вы? (Аплодисменты) А что до вас, присутствующих в этой комнате, я оставлю вас с двумя указаниями. Включайтесь в игру. И способ включиться в неё — это обучать себя, просвещать своё окружение и поддерживать решения в области электронного правительства. Он сказал: «О, коррупция, как нам бороться с коррупцией»? Собственно говоря, я здесь, чтобы рассказать вам что вы можете сделать это одним взмахом пера. Вам не нужно, чтобы кто-то говорил вам, когда и как это сделать. Одна единственная вещь, которую вы можете сделать сами, так сделайте это. Или не приходите и не говорите мне, что вы хотите бороться с коррупцией. Вы и ваши 50 друзей из других 50 стран, что в конце того списка. Вот как нужно бороться с коррупцией. Если бы с меня брали только пять процентов за провоз моих вещей в страну, за мое сырьё, вместо 45 процентов, вы правда думаете, что я пошла бы давать взятку? Вот что кормит коррупцию. Плохие законы, наборы ужасных, абсурдных законов. (Аплодисменты) Правильно? (Аплодисменты) Вы хотите бороться с коррупцией? Вот что нужно делать. И ещё раз, помните, вам не нужно никого ждать. Вы можете сделать это сами. Если только вы не скажете мне, что у вас нет суверенитета, но это уже совсем другая проблема. Отсюда, у меня есть простые слова для наших «лидеров». Это может пойти двумя путями. Это может пойти скверным путем, потому что нас сотни миллионов молодых людей выходящих в жизнь прямо сейчас, здесь, и если у них не будет перспективы в жизни, они пойдут на революцию. Они будут искать насилия. И никто из нас этого не хочет. Никто, никто из нас. Это один путь развития. Второй путь развития такой: всё разрешится мирно, продуктивно, и всё будет хорошо, вы сделаете то, что нужно сделать, и уйдёте с моего пути, вы дадите людям, как я, делать нашу работу, мы создадим рабочие места, и тогда Африка станет очень преуспевающей страной, какой она создана быть и должна была быть уже давно. Если так произойдёт, все будут счастливы, и мы будем жить дальше. Существуют два пути — выбери насилие или выбери спокойный, продуктивный путь. Я хочу спокойный, продуктивный путь. Никому из нас не следует даже пытаться думать о том, что может случится, если мы ему не последуем. Пожалуйста. Время пришло. Такую картину — процветание, счастье, людское благополучие — вот что я вижу, если мы сделаем нашу работу. Спасибо. (Аплодисменты) Спасибо. (Аплодисменты)