БОГ поговорил ко мне в моей ТЮРЕМНОЙ КАМЕРЕ!!! | Жизнь Меняющее СВИДЕТЕЛЬСТВО

Мне надоело совершать преступления, надоело принимать наркотики,

надоело причинять боль людям.

Никто не мог указать мне путь к переменам.

Я был похож на современного вампира.

Вампиру нужна только кровь; ничто другое его не интересует.

Когда я был наркоманом, мне было абсолютно наплевать на всё остальное в моей жизни,

я без капельки сомнения знал, что это Бог говорит со мной -

из мира, где Бога не существовало.

Разговор По Душам Божье Сердце ТВ

Привет всем. Меня зовут Алан Эндрюс. Я родом из небольшого городка в Южном Уэльсе.

Я руковожу центром под названием «Chooselife», который занимается помощью наркоманов и алкоголиков.

Я вырос в наркотической среды.

Я понял, почему я стал принимать наркотики.

В моём детстве было то, чего не должно было быть, -

физическое, словесное, сексуальное насилие.

Это заставляло меня чувствовать себя не таким, как все. Из-за этого я чувствовал себя опозоренным и был полон отвержения.

Я помню момент в своей жизни, когда я сказала: «Я больше не буду чувствовать себя отвергнутой».

И я начала жить бунтарской жизнью.

Впервые я начал воровать из магазинов в возрасте десяти лет.

Меня привезли домой в полицейской машине, мама и папа были в шоке.

Я в полицейской машине - их маленький десятилетний сын.

Я продолжал совершать преступления.

В возрасте 13 лет я был совершенно неуправляем.

Меня поместили в закрытую школу, отправили подальше, что только усилило отверженность внутри.

Для всех остальных я был человек с чертовским характером, которому просто было всё равно.

Но внутри я всё ещё страдал.

Оказаться в 13 лет взаперти, вдали от мамы и папы, было очень тяжело.

Но я не мог никому ничего показывать, поэтому научился не проявлять эмоций.

И я построил свою жизнь вокруг этого.

В 14 лет меня отправили в центр заключения, где меня ждал «небольшой шок».

Как только ты заходишь туда, офицеры начинают кричать на тебя.

Я помню, как стоял голым на белой линии около двух часов,

а офицеры просто словесно оскорбляли тебя, кричали на тебя, пугали тебя.

И я помну это до сих пор.

Я пробыл там шесть недель и четыре дня. Я помню, как вышел оттуда -

если бы я собирался когда-нибудь перестать попадать в неприятности, то это было бы именно тогда.

Но я не мог остановиться, потому что рядом со мной не было никого, кто помог бы мне

справиться с эмоциями, которые были у меня внутри и от которых я прятался.

Поэтому я продолжал совершать преступления. В 15 лет меня отправили обратно в закрытую школу.

Я пробыл там до 16 лет,

а в 17 меня отправили в группу для малолетних правонарушителей.

В 18 лет меня отправили в Борстал, который в те времена был местом, куда не очень-то хотелось попадать.

И я стал мальчиком из Борстала - я вписался там. Я приспосабливался, где бы я ни был, лишь бы выжить.

Ещё раз хочу подчеркнуть, что внутри я по-прежнему испытывал сильные эмоции,

но снаружи я должен был быть человеком, которому всё равно.

Поэтому все, кто видел меня, думали: «Этому парню действительно всё равно».

Но внутри я был просто сломлен, полностью сломлен.

Свой 18-й день рождения я провёл в Борстале.

Я выбрался оттуда, очень старался не попадать в неприятности, но просто не мог остановиться.

Потому что эмоции - это «энергия в движении», она всегда должна течь.

Но я должен был что-то принять, чтобы подавить эту энергию, потому что я действительно не хотел этого.

В то время в моём родном городе не было наркотиков.

Если бы в 13 лет здесь были наркотики, я был бы 13-летним

героиновым наркоманом - и, возможно, уже умер бы, - но их не было.

Я начал употреблять наркотики только в 20 лет, что в наши дни довольно поздно,

потому что я вижу, как молодые люди в возрасте 10, 11 или 12 лет принимают наркотики, курят всякую дурь,

употреблял кокаин, крэк, это серьёзная вещь, но эго не было вокруг.

Как я начал - я помню, что был в тюрьме Шептон-Маллет,

когда меня впервые познакомили с курением наркотиков, и в течение двух месяцев

я уже вводил себе наркотики, потому что эти наркотики могли помочь мне не чувствовать.

Но это было временно, потому что нужно было вводить всё больше

и больше наркотиков, чтобы перестать чувствовать - потому что эта энергия всегда была в движении,

эмоции всегда боролись за то, чтобы выйти на наружу.

Я сходил с ума. До наркотиков я был сумасшедшим, но после наркотиков я полностью потерял рассудок.

Я был похож на современного вампира.

Вампиру нужна только кровь, всё остальное его не интересует.

Когда я был наркоманом, мне было абсолютно наплевать на всё, что происходит в моей жизни,

но я просто получал наркотики, чтобы затмить всё, что происходило в моей жизни.

Я совершил вооружённое ограбление на улице, там где я жил.

Любой человек, обладающий здравым смыслом, спланировал бы вооружённое ограбление.

Не с пистолетом, а с бейсбольной битой, забежав в магазин и требуя денег.

Любой человек со здравым смыслом пошёл бы и сделал это где-нибудь подальше и спланировал бы это.

Я же просто хотел получить свою очередную дозу наркотиков.

Я не думал о дозе на завтра, мне просто нужно было получить сейчас.

Я совершил это вооружённое ограбление, вышел сухим из воды и снова оказался в тюрьме за что-то другое.

К тому времени тюрьма для меня стала домом.

Проблема тюрьмы в том, что она заставляет вас стать институционализированным.

Это был мой дом. Там больше не было страха. Это было безопасное место для меня.

Но даже тогда, поскольку у меня всё было внутри, я совершал подвиги в тюрьме.

Один из сотрудников запомнил меня:

я пошёл к доктору, потому что хотел получить от него больше наркотиков,

и тюремные офицеры отвели меня в камеру переодевания.

Я угрожал врачам, я воровал у них.

Помню, в больнице я знал, где хранятся лекарства.

Я воровал оттуда.

Я был просто неуправляем.

Меня регулярно помещали в спец. блок, потому что я не мог смотреть на других людей.

В моей жизни наступил момент, когда я просто не хотел находиться среди людей,

потому что у меня не было чувства собственного достоинства.

Я просто ненавидела себя. Я ненавидела свою жизнь.

Я ненавидел себя и не был уверен в себе.

Помню, как меня отправили в тюрьму под названием Эрлесток.

И пока я там находился, вы, возможно, будете смеяться над этим,

у меня оставалось шесть недель до конца срока,

но мне просто нужно было больше наркотиков, и я сбежал из тюрьмы, когда оставалось шесть недель.

У меня не было мыслей: «Если я сбегу, зачем мне отсиживать ещё 6-12 месяцев?».

Мне просто была нужна доза. Мне просто нужно было выбраться из тюрьмы.

Я вышел из тюрьмы, взобрался на 6 метровый забор

и я запомнил эти ощущения на вершине забора.

Когда смотришь на забор сверху, он кажется не таким высоким, как когда ты смотришь с верху вниз.

Когда я смотрел вниз, я помню, как размышлял: «Если я прыгну,

я упаду и сломаю ногу, я буду выглядеть полным идиотом».

Но мне удалось выкрутится и вернуться в родной город.

Я пробыл на свободе всего десять дней, но за это время я принял кучу наркотиков

и вернул своё тело обратно в тюрьму, что и было моим намерением.

Меня не беспокоило, что мне придётся отсидеть дополнительно шесть месяцев.

Очевидно, они должны наказать вас, и меня отправили в Дартмурскую тюрьму.

В то время тюрьма была местом, куда общество отправляло людей, нарушивших правила.

Дартмур был местом, куда отправляли заключённых, которые нарушали правила уже будучи в тюрьмах.

Это была абсолютная дыра, посередине глуши, на Дартмурских болотах,

в местечке под названием Принстаун.

И там есть в камне выгравирована табличка -

её построили для французских военнопленных -

и она гласит на латыни: «Забудьте про надежду, все, кто заходит».

И я как будто прибыл в пункт назначения, который соответствовал моим чувствам.

Я потерял надежду когда-нибудь измениться,

найти девушку, жену, завести детей.

Раньше я никогда не думал о таких вещах.

Это было так далеко от меня, из-за моей жизни.

Я просто думал, что проведу остаток своей жизни в тюрьме.

И я помню, в то время когда я был в Дартмуре -

там были страшные заключённые.

Люди могли зарезать или избить тебя просто так.

Я помню, как подумал: «Посмотрите, как далеко я зашёл в жизни»,

потому что внутри я всё ещё был маленьким отвергнутым мальчиком.

Но снаружи я думал, что стану таким же, как эти -

стану таким же, как все эти сумасшедшие люди здесь.

И там реально мне открылись глаза.

И в первый раз я услышал, как кто-то упоминает Бога, мой друг Арти -

я получил письмо от другого друга, в котором говорилось: «Арти уверовал в Бога».

И я не подумал: «Бог? Что он делает? Он что, спятил?

Я подумал: «Эму хорошо».

И я начал молиться - это не была глупая молитва, но я никогда не молился.

Я не знал ничего за пределами той жизни, которой жил.

И я начал произносить токую молитву:

«Когда я ложусь спать, я молю Господа, чтобы Он сохранил душу мою...»

Очевидно, Бог что-то зарождал во мне.

В последнюю ночь в Дартмурской тюрьме,

как бы я её ни ненавидел, я боялся освобождения,

потому что знал, что мне надоело совершать преступления.

Мне надоело принимать наркотики, надоело причинять людям боль.

Но никто не мог указать мне путь к переменам.

Я всегда хотел измениться.

И я никогда не встречал наркомана, который не хотел бы измениться.

Я никогда, никогда не встречал таких.

Меня должны были выпустить, но я не хотел этого, потому что там я был в безопасности.

Как бы безумно это ни было, это было похоже на зоопарк.

Как бы безумно там ни было, я был в безопасности.

В общем, я выбрался оттуда, и меня совершенно снесло на наркотики.

Я принимал наркотики.

Я врывался в аптеки, делал всевозможные вещи

и в конце концов оказался в этом доме, и они начали рассказывать мне об Иисусе.

И я «накинулся» на них. Я ругался на них и говорил:

«Где Он был, когда это случилось?

Когда происходило это насилие, где был Он?»

Я использовал не те приятные слова, а гораздо более сильные.

И они сказали: «Тебе нужно попросить Иисуса войти в твою жизнь».

И, видимо, я помолился молитвой грешника.

Я не могу этого вспомнить, когда выл первый раз, потому что большинство людей помнят,

когда молится молитвой грешника. Я же не могу этого вспомнить, но, судя по всему, я это сделал.

С этого момента всё начало меняться.

Я помню, как совершил кражу со взломом и перерезал телефонные провода.

И тут меня посетила мысль.

У меня бывали приступы от самых безумных наркотиков, когда волосы

на руках встают дыбом, а внутри всё гудит.

У меня был самый сильный прилив сил.

Мне пришла в голову мысль: «Я наблюдаю за тобой».

Эта мысль пронеслась по моему телу,

и я без тени сомнения знал, что это Бог говорит со мной.

Я был из мира, где Бог не существовал.

Я продолжал совершать кражи со взломом, но в моей голове засело та миль.

Так что я продолжал совершать преступления, и время от времени

кто-нибудь мне говорил что-нибудь о Боге.

И Арти, мой друг, пришёл навестить меня и девушку, с которой я был в то время.

Мы пошли в церковь, и я бы не сказал, что что-то произошло, но в то время

у меня были самые безумные мысли - довольно страшные.

И я боялся, чтобы они не осуществились - насилие и другие вещи.

И мой приятель сказал мне: «В Библии сказано, что нужно брать в плен всякую мысль,

чтобы сделать её послушной Христу.» Я сказал: «И что ты имеешь в веду?